Духовните учения на границата на вековете

ДУХОВНИТЕ УЧЕНИЯ НА ГРАНИЦАТА НА ВЕКОВЕТЕ
Автор: Рибаков (03.06.2006 г.) 113 прочитания
ДУХОВНЫЕ УЧЕНИЯ НА РУБЕЖЕ ВЕКОВР.Б.РыбаковАвторът Ростислав Борисович Рибаков е директор на Института по изучаване на Изтока на Росийската академия на науките.Представяме ви текста, с който Рибаков открива Международната конференция “Духовното развитие на човечеството и съвременна Русия”, проведена по повод 850 годишнината на Москва.Резюме:Във връзка с настъпването на новото хилядолетие Рибаков търси отговора на въпроси като: - с какво двадесети век е различен от предишния деветнадесети век, от осемнадесети и по-ранните векове?- какво имаме предивд като говорим за единството на човечеството?- какво означава взаимопроникването на източната и западната култура?- Какви са основните разлики между западния и източния път на развитие?- Що е общочовешката култура?- Какво е отношението между понятието духовност и религията?- Какви са духовните пътища?- Що е това духовен Учител?- Що е това Духовна свобода? Каква е връзката между духовната свобода, религията и етиката?- Какво е това глобално съзнание, планетарно съзнание, космическо съзнание?Авторът обособява две главни промени през ХХ век: покоряването на пространството и времето и оттам – развитието на ново съзнание, ново мислене, характерно за човека от края на ХХ век и началото на ХХI век.Рибаков пише: “Пространството се сви, благодарение на удивителните средства за връзка, планетата стана малка... ... Главната особеност на отиващия си ХХ век се състои в това, че Земята като че ли се сви както във физически, така и в духовен план, стана съвсем малка и сега ние всички сме съседи на тази планета.” Отрицателните последствия са, че човечеството вече има възможност да унищожи напълно както себе си, така и планетата.Рибаков поставя въпроса за ЕДИНСТВОТО НА ЧОВЕЧЕСТВЕТО. Усещането и разбирането за единството на човечеството е характерно вече за всички хора, независимо къде живеят. Сред факторите, спомагащи за това усещане за единство са както развитието на техническия прогрес и усвояването на Космоса, така и разпрастраняването на епидемиите в планетарен мащаб.Вече за всички е ясно, пише Рибаков, че “чужда болка няма”, епидемиите не признават държавни граници.Друга характерна особеност на ХХ век е постепенното сближаване на културите на Изтока и Запада. Западът, подлагайки на критическа проверка традиционното християнство, започва още в края на деветнадесети век да открива чрез мислители като Шопенхауер и Гьоте дълбочините на източния мистицизъм. Постепенно се открояват различията между пътищата на западния и източния свят: първият се стреми да покори външната природа, докато вторият е насочен към покоряването на вътрешната природа на човека.Проникването на източните идеи на Запад, развиването на усещането за единство на цялото човечество, води до оформянето на общочовешка култура и общочовешка духовност.Рибаков се спира подробно върху понятието “ДУХОВНОСТ” и инфлацията на думата “духовност”, доколкото всички използват тази дума и тя вече губи смисъла си.Според него широкоразпространеното мнение, че между духовността и религията е правилно да се слага знак за равенство, е погрешно.“Религията е първият етаж на духовността, първият етаж на зданието, етапът, на който все още са необходими правила, необходима е организация. В действителност човек е духовно свободен.”“Духовната свобода стои по-високо от която и да е религия, тя обхваща всички религии, а така също и нерелигиозния светоглед. Духовната свобода включва и науката. Поради това има определено ниво, на което няма противоречие между религията и науката. Промените започнаха в ХХ век, в частност с излизането на човека в Космоса. Тогава нашата планета се смали и ние всички разбрахме, че летим на малък космически кораб на име Земя и че имаме сили да унищожим този кораб. И имено тук възниква необходимостта от съчетаването на всички съзнания, които са необходими на човека от ХХI век и в частност е необходимо създаването на ПЛАНЕТАРНО СЪЗНАНИЕ – разбирането на себе си като взаимодействаща частица от целия космос. Това съзнание може да се изрази чрез която и да е религия, колкото и примитивна да е тя.”“Как разбирам думата “Учител”? Великата истина е заключена в известната фраза: учител не е този, който учи, а този, от когото се учат.”“Учителят със силата на своя интелект, а по-често със силата на своята интуиция или на своето прозрение (прозрението е нещо, което присъства във всички религии) узнава космическата истина.” “... Учителят е явление особено...Учителят е гръмоотвод, който не отвежда, а притегля.”Какво е това истина? “Ганди казва: “Бог е истина” и после: “Истината е Бог”. “Истината ви вдига на нивото на космическото съзнание.”Какво е днес духовността? Тя трябва да зове към единство, да обединява цялото човечество, да учи за трите степени на съзнанието, първата степен бих нарекъл – патриотична, втората степен - това е глобалното съзнание, а после идва планетарното съзнание... При това законите на живота на Земята трябва да съответстват на космическите, които са много прости. Но щом човек започва да върви срещу тях, то и него, и семейството и човечестното като цяло го чака регрес. Както и да ги наричаме – божествени или природни закони, но човек не може да върви против етичните норми безнаказано. Цели империи са загивали когато са вървяли против нравствените норми.”Какъв е духовният път? Как да дастигнем духовността?“Аз мисля, че трябва да се въоръжим с всичко онова, на което ни учат всички духовни учители на човечеството – етическия подход, според който трябва да подлагаме на морално-етическа оценка всяка своя стъпка, търпимост и разбиране, че всички ние сме свързани един с дург като капките в океана. А най-важната наша задача е да служим на хората... Първата ни задача е да тръгнем по стъпалата на планетарното съзнание. И по-нататък – на космическото съзнание, където ние се осъзнаваме като деца на космоса и частици от него и от нас зависи, дали ще разрушим нашия дом и Земята ще прекрати своя космически полет, или ще живеем добре – ние и нашите потомци.”Следва целият текст на руски език::К 850-летию Москвы Российская Академия наук, Институт востоковедения РАН, Российский фонд культуры, Международная лига защиты культуры и Ассоциация творческих учителей России организовали лекторий «Духовное развитие человечества и современная Россия» для учителей. Он проходит каждый третий четверга актовом зале Института востоковедения. Лекторий открыл ся блестящим выступлением директора Института востоковедения доктора исторических наук РОСТИСЛАВА БОРИСОВИЧА РЫБАКОВА. ДУХОВНЫЕ УЧЕНИЯ НА РУБЕЖЕ ВЕКОВ2000-й год — хоть и условная дата, привязанная к христианскому летоисчислению, но, тем не менее, определяющая наше поведение и имеющая всемирное значение. Это не просто конец десятилетия, ко нец века — это конец и начало тысячелетия. Волей-неволей люди начинают, с одной стороны, огляды ваться и оценивать пройденный путь, а с другой, — пытаются встать на цыпочки и заглянуть вперед — что же там, за ближайшим историческим поворотом? Тысячелетие — слишком крупный масштаб, и потому не будем о нем говорить. Но о столетии порассуж даем.Недавно в Академии наук проходил симпозиум:что такое XX век? Похож он или нет на предыдущие столетия — XIX, XVIII и более ранние? А может быть, просто исторические масштабы приобрели иную со измеримость и стали глобальными?Мне кажется, что такая постановка вопроса несколько надуманна: есть и то и другое. Если мы все-таки будем говорить о специфических особенностях XX века, а не о масштабах его войн и потрясений, то, как мне представляется, в конце XIX или в начале XX века произошли два события, которые не имели мес та в прошлом. Формально говоря, произошло поко рение двух ипостасей жизни человека и человечества — времени и пространства. Именно в XX веке вся земля стала освоенной человеком не в плане практическом, а в плане географически-туристическом, то есть на земле не осталось белых пятен. Но дело не только в этом. Пространство сжалось благодаря удивительным средствам связи, планета стала маленькой. Это вызвало к жизни совершенно новое миро ощущение. Более того, в этом есть не только чисто позитивный, как бы прогрессивный момент, но и от рицательный, ибо, сжавшись, планета получила клубок проблем, которые не только на нее влияют, но и могут разрушить. Так называемый технический прогресс привел к тому, что человечество стало способным уничтожить себя и полностью уничтожить планету.Покорение времени, может быть, не так очевидно. И, тем не менее, в прошлом власть человека над временем проявлялась чисто творчески, через искусство, в основном через живопись, архитектуру, в которых время передавалось, транслировалось, останавливалось. Сейчас у нас есть такие совершенно фантастические с точки зрения XIX века изобретения, как фото-, кино-, видеокамеры. Сейчас с помо щью компьютера мы можем изменять кинохронику былых лет, мы можем в подлинную киноленту про шлого внедрить актера, живущего сегодня, фальси фицируя, конечно, тем самым документ. Таким образом, оказывается, технически стало возможно изменять даже уже завершившееся и зафиксированkое, то есть время уже не только остановлено, но и покорено.Есть еще один немаловажный момент: резко изменился стандарт общественного мнения. И дело не в том, что кривая образования пошла вверх, кстати, это не означает, что оно стало намного качественнее. Количественно же оно, бесспорно, распространилось по всей земле, и недалек век всеобщей грамотности. И какие-то идеалы, которые раньше были прерога тивой только отдельных мыслителей, сейчас вошли в плоть и кровь практически каждого человека независимо от того, в какой стране он живет, в какой части света. Я имею в виду такие понятия, как свобода, равенство, неприятие расизма, — это последнее очень важно и характеризует собой именно век XX. У меня как у индолога в этой связи отсчетом являет ся жизнь Махатмы Ганди, который сумел изменить отношение к людям иного цвета кожи, но нельзя не отметить и значение американских событий 60-х годов, нельзя не вспомнить их лидера М.Л.Кинга, кста ти, идейного ученика Ганди. Конечно, и сейчас дале ко не все разделяют идею расового равенства. Но, тем не менее, выступать с этим открыто не принято, не прилично. И это понимают все. Понимают южноафриканцы, немцы, понимаем и мы. Хотя отдельные экстремистские выступления фашистского или анти семитского толка все еще существуют.Вопрос о единстве человечества. Дело не только в отсутствии расистского снобизма, а в том, что чело вечество действительно стало единым. Безусловно, такое понимание уже вошло в сознание людей, где бы они ни жили. Это началось с эпохи освоения космоса. Новому пониманию способствуют и мрачные, поворотные моменты, как тот же Чернобыль или распространение СПИДа, экологические катастрофы, когда люди внезапно осознали, что чужой боли не бывает, что политические границы не могут стать барьером на пути вируса разрушения. Все катастрофы переходят эти границы очень легко и, в конце концов, могут распространиться на все человечество. Если где-то началась, к примеру, какаято эпидемия, то нет никакой гарантии, что она не постучится и в наш дом. Это уже вошло в обыденное сознание человека, а значит и меняется его мировосприятие вооб ще.Изменилось представление о расстоянии, о своем и чужом. Это не слишком заметные понятия. Не столь уж оригинальные, может быть, но их принес XX век. Главная особенность уходящего века в том, что Зем ля как бы физически, духовно и еще как угодно сжалась, стала совсем небольшой, и мы все теперь — со седи на планете. Мы так или иначе связаны между собой не только на техническом, но и на духовном уровне. Вопрос технического прогресса и все, что с ним связано, я комментировать не буду, а скажу не сколько слов о религии и религиоведении, как они видятся в конце XX века. Наш век начинался (и это было характерно не только для большевистской или коммунистической идеологии) с того, что за религи ей будущего не видели. Но, с другой стороны, не видели будущего и за национальными традициями. И прошедшие 97 лет показали, что мыслители конца XIX и начала XX веков жестоко ошиблись. Все пошло иначе. Национализм оказался одной из главных сил, причем иногда позитивной, иногда смешанной, стоявшей за глобальными изменениями XX века. Что касается религии, то в конце XIX и в конце XX века она суть различна.Тогда, в конце XIX века, происходило (я выскажу сейчас достаточно спорную мысль, с которой, скорее всего, не все согласятся) определенное переосмыс ление традиционного христианства европейцами и американцами, как бы начиналась постхристианская эпоха. Это, конечно, не значит, что христианство уходит, сдается в архив. Но внутри самого христианства и на его периферии стали возникать некие течения, религиозные и нерелигиозные, а иногда и смешанные, которые если напрямую и не подвергали сомнению христианские постулаты или догмы, то предла гали некое свое толкование, которое весьма отлича лось от традиционного. В этом списке — Е.П.Блаватская, Лев Толстой, и не только они. Позднее это, конечно, и Рерихи, которые напрямую несовместимы с теософией, но, тем не менее, исходили из тех же постулатов. Самое любопытное, что все эти люди так или иначе оказываются критиками христианства или, скажем, смотрят на него свежим взглядом. Признавая Христа, они, как правило, внецерковны. Не изнутри христианства как такового смотрят они и на Христа, и на традиции, и на церковь Христову, а из некой зоны сближения с Востоком.Сближение Востока и Запада — это тоже результат XX века. Когда говорят о Востоке, часто употребляют одну красивую фразу, принадлежащую Д.Кип лингу, что Запад есть Запад, Восток есть Восток и вместе им не сойтись. Но ведь в конце того .же самого стихотворения Киплинг говорит противополож ное: «И Запада нет и Востока нет, когда наступает последний день»... И не наступает ли сейчас, в конце века, день последний? Или, по крайней мере, не чув ствуем ли мы, что есть такая возможность?У нашего народа есть любимая фраза: Восток — дело тонкое. Действительно, Восток — дело тонкое,а вот что касается Востока и Запада, то происходит их постепенное сближение. Само их разделение во многом условно. Вот, к примеру, Институт востоковедения. В институте можно обнаружить отдел, ко торый занимается Северной Африкой. Ни по каким законам географии Африку Востоком считать нельзя, но такова традиция нашего востоковедения. Да, мы занимаемся всей Азией, также изучаем и Австралию — как восточные страны. А во французских университетах, например, под восточными языками понимают русский и другие.Кстати, как начинается востоковедение? Колонизаторы захватывают огромные пространства и встре чают аборигенов, живущих по непонятным законам. И первое, что делают, — начинают изучать эту стра ну, чтобы понять, как ею управлять и, надо отдать им должное, ухитряются увидеть многие вещи. Сначала идут донесения купцов по вопросам торговли, потом изучение этих стран учеными. Таким образом, про исходит знакомство, вглядывание в восточную куль туру. Как замечательно сказала свое время академик Алексеев, востоковедение — это изживание экзоти ки.Действительно, если не принимать во внимание экзотику, то начинаешь видеть, что на Востоке тоже живут люди, и не обязательно с «песьими» головами, как говорится в пьесе у А.Н.Островского, а люди, жи вущие по своим, иным, законам. И вот в конце XIX века появляются мыслители, которые духовно не вы носят того плена, который представляет собой орто доксальное христианство. Они начинают поиск, и до них доходят в довольно искаженном виде совершен но удивительные идеи Востока, идеи, которые застав ляют Гете на старости лет стать другим человеком, которые порождают в какой-то степени философию Шопенгауэра. Ощущение необычайной глубины во сточной мысли приводит к пониманию одного из главных различий исторических путей развития За пада и Востока: первый стремится к покорению внешней природы, второй — к покорению внутрен ней. Но одно не исключает другое. Запад постепенно начинает дышать духом Востока. Это конец XIX, весь XX век.И все же сейчас пришло время другое. С сжатием планеты в мире как бы появилось совершенно дру гое информационное поле. Восток перестал быть ко лониальным. Последнюю колонию — Гонконг — ан гличане отдали в 1997 году. В этом .же году мы празд новали 50-летие независимости Индии и 50-летие независимости Пакистана. За последние послевоен ные 50 лет и Европа стала другой и, что самое глав ное, Восток перестал быть пассивным субъектом ис тории и все больше влияет на общечеловеческое раз витие.Восток ныне не тот, что был 10— 15 лет назад. Сей час все сильнее проявляют себя «молодые драконы» из Сингапура, Южной Кореи, Таиланда, Тайваня. Происходят глобальные изменения. У нас, например, укоренилось представление о Японии, как о западной стране, а это поистине восточное общество, тради ционное, живущее во многом по законам XII—XIV веков. Не зная традиционной Японии, сегодняшнюю понять нельзя. Это все-таки Восток. Более того, я ду маю, что даже в чисто экономическом плане Восток станет едва ли не самой главной силой XXI века. Пер спективы стать ведущими есть у разных государств:у Турции, многих арабских стран, конечно, у Индии, Индонезии. Но Япония и Китай среди них первые. Сейчас нет такой ситуации в мире, которая предше ствовала войнам 1914 и 1939 годов, когда в первом случае шел раздел территорий на сферы влияния, а во втором — раздел ресурсов, прежде всего, нефти. Сейчас рынок стал единым. В этом большая беда для нашей экономики: мы не вписались, а буквально вля пались в мировой рынок, и никому мы там особенно не нужны, ибо уже все разделено. Наше вторжение нарушает баланс, международные связи. В этом еди ном рынке выделить Восток, когда он давал сырье, а Запад — в лучшем случае детали для локомотива, ко торые потом собирались где-нибудь в Мадрасе, нельзя. Я видел в той же Индии заводы, которые, к примеру, делают приборы, часы и прочее по качеству почти как швейцарские, но они рентабельнее, пото му что значительно дешевле рабочая сила.Итак, рынок стал единым, мир — маленьким, свя зи — ускоренными, мгновенными. И еще одна при мета времени — явное духовное проникновение Во стока на Запад. Конечно, можно возразить, что есть проникновение Запада на Восток, но это другая тема. Не Запада, а Америки — по всему миру. Эта экспан сия вызывает острую реакцию во всем мире. Более того, вызывают достаточно негативную реакцию и такие моменты, как, например, попытка Европы и прежде всего Америки навязать свое представление о правах человека, в котором в принципе ничего пло хого нет. Но, когда это навязывается жителям Син гапура, у которых совершенно другие представления о правах, так же как и у китайцев (у них отнюдь не личность стоит во главе угла, а групповые, семейные, кастовые интересы), там это не срабатывает.Если говорить об изучении этих процессов в на шей стране, то тут ситуация еще более интересная. Возьмем религию. Религиоведение долгое время под менялось институтом научного атеизма, который имел возможность рассказывать об идеологиях, куль турах, цивилизациях, отличных от наших. Как это делалось? Бралась книга какого-нибудь идеологичес ки неприемлемого Кришнамурти и называлась «К критике воззрений Кришнамурти», после заглавия давалось изложение взглядов философа, что все и читали. А как доходило до критики, книгу закрывали и ставили на полку. Хотя надо было читать и крити ку, потому что атеизм в общем-то красивая теория. Это учение, которое требует абсолютного бесстра шия от исповедующих его людей, гораздо большего, чем от исповедующих какую-либо другую религию. Атеисту нет никакой помощи, и надеяться не на кого. Это смелое мировосприятие. Но, к сожалению, за 70 — 80 лет мы пришли к тому, что у нас не стало ни религии, ни атеизма. Как говорил г-н Воланд в «Мас тере и Маргарите»: «Да что же это такое! За что у вас ни возьмешься, ничего у вас нет». И это действитель но так. Все мы считаем, что пришел 1917 год и рели гию «закрыли». Но я прекрасно помню, что церкви продолжали действовать во время войны, Православ ная церковь собирала огромные деньги и отдавала их на строительство танков. То есть такого, чтобы рели гию совсем искоренили, не было. Церковь, несмотря на отделение от государства, стала как бы департа ментом культа. Конечно, до революции семнадцато го года положение было неоднозначным. Во-первых, у церкви всегда был и продолжает быть и нарастать страшный разлад с российской интеллигенцией. Для интеллигента до семнадцатого года ходить в церковь, исповедоваться, говеть - было скорее чисто эстетическим шагом, и не более того. Во-вторых, сращива ние церкви с государством происходило и до семнад цатого года, и в доброе советское время так срослись, что и не знали, как обращаться: товарищ капитан или батюшка.Это наша беда. В русской Православной церкви есть огромный потенциал, который сейчас почти не используется. Я имею в виду потенциал конструктив ного мистицизма. Вспомним Серафима Саровского, Иоанна Кронштадского, такие явления, как Оптина пустынь.На своем семинаре мы со студентами изу чаем замечательную книгу — «Откровенные расска зы странника духовному отцу своему». И, кстати, для меня как индолога чрезвычайно интересно то, что все в этой исповеди тысячью нитей связано с индийской духовностью. Есть очень много близкого.Во времена научного атеизма религиоведение сво дилось к тому, что изучались приход христианства на Русь, христианство и язычество, проникновение хри стианства в Поволжье, встреча с местными верова ниями. На исходе советского периода в определен ной степени изучался и ислам, когда он превратился в явление чисто политическое. Кстати, складывается мнение будто в последние 5—7 лет нас активно стал кивают с исламом, и прежде всего именно в полити ческой сфере. Возмутительно, когда официальные лица позволяют себе говорить, например, что там, где ислам, — криминальная обстановка, когда ислам пре подносится религией позавчерашнего дня, доведен ной до совершенного фанатизма, в то время как в книгах ислама можно найти самые тончайшие мыс ли мировой философии. Просто о своем мы говорим только самое хорошее, а из ислама при сравнении берем самое худшее, самое примитивное и фундаменталистское. Также наши религиоведы практичес ки не занимаются и иудаизмом. В их работах почти не затрагивался даже буддизм, изучение которого до революции российской школой буддологов было на первом месте в мире. К примеру, Дж. Неру, говоря об учении Будды, цитировал не англичан и не индий цев, а нашего ученого Щербатского.Что касается религиоведов советского времени, то при изучении духовных учений они брали основные положения работ Маркса для оценки христианства, потом ислама и в самой меньшей степени иудаизма. Таким образом, выстроилось наше понимание духов ности, на этой основе были даны законы, которые на самом деле общечеловеческими не являются. Если взять любой учебник по духовной культуре, по религиоведению, можно увидеть, что в основе всех рели гий обязательна вера в сверхъестественное, хотя су ществуют религии, в которых этого нет. Нет веры в сверхъестественное как в основополагающее свой ство религии ни в буддизме, ни в индуизме, ни в дао сизме, ни в конфуцианстве. А это ведь несколько миллиардов людей и большая часть человечества. По этому мы сейчас научного религиоведения не име ем. То, что есть, — это славные имена, очень интерес ные наработки, но полной картины не создается. Ибо не учтен опыт остальных, неавраамических религий.Однако в настоящее время культура становится общечеловеческой. И без Востока не обойтись, хотя бы потому, что это пока не освоенный нами мир. Но только в соединении возможно поступательное дви жение в будущем.Сейчас происходит инфляция слов. К сожалению, это относится к очень часто употребляемому слову «духовность». Все говорят о духовности. Это слово уже навязло в зубах и вызывает раздражение. К тому же распространено представление, что между духов ностью и религией надо ставить знак равенства. Мне представляется это большой ошибкой, то есть, безус ловно, религия бездуховной не может быть по опре делению. И, возможно, это звучит несколько пара доксально, но я бы сказал так: религия — это первый этаж духовности, первый этаж здания; когда вам еще нужны определенные правила, вам нужна организа ция. На самом деле человек духовно свободен. Духов ная свобода выше любой религии, она включает в себя все религии, а также и нерелигиозное мировоз зрение. Она включает в себя и науку. Поэтому суще ствует некий уровень, на котором нет противоречий между религией и наукой. Перемены начались в XX веке, в частности, с выходом человека в космос. Сра зу вспомнились многие ученые-мистики, то есть люди, задумывавшиеся над проблемами космоса и Земли, человека и космоса. И не только потому, что в космос слетал Гагарин, а Амстронг высадился на Луне, но и потому, что сжалась планета, и мы поня ли, что все мы летим на маленьком космическом ко рабле по имени Земля, и потому, что мы его можем уничтожить. Здесь и возникает необходимость соче тания всех сознании, которые необходимы человеку XXI века, в частности, необходимость создания пла нетарного сознания — понимания себя как взаимо действующей частицы космоса. Это может выра жаться в любой из существующих религий, даже при митивных, когда молятся черному камню или восхо дящему солнцу.Идея Бога не может быть навязана извне, а долж на быть воспринимаема традиционно. Люди, рожден ные в определенных традициях, должны наследовать религию предков, хотя сейчас наблюдается несколь ко другое явление. Есть масса новых религий: напри мер, в Японии после войны появилось двести тысяч религий. Основные из них, синтоизм и буддизм, с общим числом исповедующих, превышающим чис ло живущих в Японии людей. Конечно, европейцам это понять сложно. Некоторые японцы официально пребывают как бы в двух верах. В обычной жизни они синтоисты, а как начинаются какие-то неприятнос ти, например, кто-то умрет, то все обряды соверша ются по буддийским правилам. Поэтому один и тот же человек оказывается в двух религиях. @@@@@@@@И, тем не менее, двести тысяч религий, не людей, которые их исповедуют, а религий — это чрезвычайно интерес ный феномен, которым необходимо всерьез зани маться, тем более что это явление всемирное.Я уже говорил, что конец XIX века — это опреде ленное становление «постхристианской» эпохи. Сей час уже внуки и правнуки тех людей, с которых на чиналась эта эпоха, гораздо дальше ушли от христи анства и гораздо меньше его знают. Но даже поме няв свою жизнь и поехав в восточные страны, они остались чуждыми культуре этих стран.Новые религии вполне естественно ортодоксаль ными христианами воспринимаются, как правило, в штыки. Это явление нельзя зачеркнуть, так как про исходит проникновение Востока на Запад. Только такое проникновение не несет в себе перспективно го начала, ибо человек так или иначе выходит из обычных рамок, теряет связь с традициями предков и становится членом аморфного расширительногорелигиозного сообщества, и вместо свободы духа приобретает членство в некой новой организации, далекой от его собственных традиций, но по сути сво ей сектантской.При этом появилась масса шарлатанов, обладаю щих «космическими знаниями». Я помню, мы прово дили встречу с одной очень милой японской сектой. Наставник в ней — японец. Он все время имеет обык новение в нужный момент оказываться в том месте, где решаются политические дела, и их благополучно му разрешению, как он говорит, способствует его присутствие. Монахи секты — русские и украинцы. На встрече ко мне подошел совершенно замечатель ный человек, похожий на Сократа, как я его себе представляю, то есть не очень красивый, босой, в бе лом хитоне и с красной лентой на голове, с большой бородой. Он попросил разрешения выступить. Ну, почему бы и нет. Последовал рассказ, что он, мол, такой-то, каждый год отдыхает в доме творчества, и во время последнего отдыха к нему приходил Будда и просил передать послание нашему собранию. На род насторожился. А он диким голосом заорал: «Го ворит Будда!» Что было с монахами, вы не представ ляете. Их чуть не хватил инфаркт, но, как выяснилось, «Будда» говорил удивительно общие слова. Полная инфляция слова была на лицо. И вы знаете почему? Дело в том, что наряду с объединительной и расши рительной тенденцией существует другая — тенден ция приспособления, тенденция к созданию исклю чительности секты, своего учителя. Но ни в одной из этих сект, думается, нет человека творческого. Лю дям, у которых этого не хватает в работе, семье или любви, лишенным радости, этот маленький коллек тив позволяет противопоставить себя чуть ли не всему остальному человечеству; они с вожделением ждут своего учителя, хотя выход, конечно, совершенно в другом. У этих сект свои законы, законы возникно вения, развития, деградации. Но если мы всмотрим ся внимательнее, то заметим, что и другие организа ции похожи на них. Скажем, когда речь идет о еди ном правильном пути, некоем едином писании, еди ном учителе, — разве это не напоминает нам комму нистическую партию Советского Союза или русскую Православную церковь в недавнем прошлом, когда не было открытости и инакомыслия в собственной среде, когда рождалась нетерпимость? Рождение нетерпимости и есть то, что происходит в любой сек те, организации, партии. Оно приводит к тому, что не Истина становится главной и не верность этой истине, а верность организации, учителю. Как я по нимаю слово «учитель»? Великая истина заключена в известной фразе: учитель — не тот, кто учит, а тот, у кого учатся. Учитель — не громоотвод, который от водит, а тот, кто притягивает. Поэтому то, что в рели гии называется Богом, то, что в духовности вообще называется Богом, Природой, я называю Космосом. Это и есть истина. В свое время Ганди сказал, что Бог — это истина. Но потом настал момент, когда он заявил, что ошибался. Не Бог есть истина, а истина есть Бог — и это величайшее открытие. Только ка жется, что это простая замена, нет, это разное миро восприятие, а уж у истины могут быть свои имена, обряды, общества и поклонники. Помните — истина в основе. Что же такое истина? Это то, что вы подни маетесь на уровень космического сознания, которое следует определенным космическим законам.У нас очень любят говорить о прогрессе, в том числе и о прогрессе духовном. Такое примитивное пред ставление! Как начали 2000 лет назад, так и идут по пути духовного прогресса. Но разве мы духовно выше тех, кто жил 2000 лет назад или еще раньше? На са мом деле, никакого духовного прогресса нет, но есть явление Учителя на Землю, И Учитель силой своего интеллекта, но чаще всего своей интуицией или про зрением (прозрение — присутствует во всех религи ях) познает космическую истину. Облекая истину в слова, тем самым ее первый раз искажает. Ибо она в принципе не переводима на язык человеческий. Он сообщает ее первым ученикам, а они несут дальше, невольно искажая. Далее создается вокруг этой ис тины определенная организация, и тут уже начина ется все расширяющееся искажение. Затем прихо дит новый Учитель, может быть, на другом конце Зем ли. И снова повторяется то же самое. Происходит прорыв человеческой мысли в космическую истину и потом ее заземление. На этом-то заземлении и су ществуют духовные организации, хотя образуются они не ради этого. Это совершенно объективно. Учи тель— явление особенное. И мне очень интересна логика русского языка. У нас Христос — Учитель, и Мария Ивановна из второго «Б» — тоже учитель. То же самое со словом Творец. Творец — это некий де миург, который создает мир, и это мастер, который делает табуретку. Он тоже творец, что уж говорить о кандидате каких-нибудь наук! Это соотнесение выс шего и в общем-то довольно обыденного представ ляется мне чрезвычайно важным. Что такое Учитель? Учитель — человек, несущий открывшуюся ему мысль. Что такое учитель с маленькой буквы? Это человек, передающий истину будущим поколениям. И тот и другой несут ее потомкам.Сейчас, как я понимаю, нет важнее задачи, чем направить на верный путь именно юное поколение, которое должно жить духовно. Какова же будет ду ховность? Чему ей соответствовать? Она должна звать к единству, объединять все человечество, учить, пожалуй, трем ступеням сознания, и первую я назвал бы патриотической, если бы опять это слово за пос ледние годы не было так затаскано. Только нельзя останавливаться. Надо идти дальше — к глобально му, а затем и планетарному сознанию. При этом за коны жизни на земле должны соответствовать кос мическим, которые очень просты. И как только чело век начинает идти против них, его самого, семью, нацию, империю и человечество в целом ждет рег ресс и возможность уничтожения. Как ни назови за коны — божескими или природными, но человек не может идти против этических норм безнаказанно. Погибли все империи, которые шли против нрав ственных норм. Какой путь здесь видится, путь как руководство? Конечно, это великие заповеди, если мы говорим о христианстве. Только надо понимать, что эти же заповеди присутствуют и во всех других религиях, что нет религий истинных и неистинных, правильных и неправильных. Они все правильны и все чем-то неправильны, ибо это первый этаж. В ос нове прохождения духовного пути лежит творчество. Именно творчество есть путь, и без него жизнь начи нает угасать. Причем, я надеюсь, всем понятно, что любовь — это тоже творчество. Работа и воспитание детей — сложнейшие задачи, которые выпадают на долю каждого, —тоже творчество, развивающее че ловечество. Соответствие божественным космичес ким законам ведет эволюцию от грубо материально го к высоко духовному.Если говорить не о духовных поисках, не об изучении религий, а о том, что нам предстоит, то, види мо, необходимо проникнуться новой, совершенно другой философией. Мне нравится читать в журна лах, что идет эра Водолея, что Россия покажет всему миру, на что она способна, но пока я не вижу основа ний для такого оптимизма. Нам, кстати, надо очень многое преодолеть в самих себе, прежде всего, став ший генетическим страх, сидящий в каждом из нас — сталинское время прошло недаром. И если вы думае те, что к этому времени возврата нет, то мне пред ставляется — оно может вернуться мгновенно, поэто му необходимо воспитать внутри себя противоядие. Второй наш огромный грех — нетерпимость, тре тий — необразованность, мы не знаем того, что мо жем и должны знать. Люди не любопытны, мягко го воря. Поэтому нам нужна совершенно новая наука, иное религиоведение, ищущее единство во всем. Та ким же должно быть искусствоведение и, конечно, история, которую мы бы рассматривали под мораль но-этическим утлом, чтобы понять, что и как в ней происходило. Все это станет составной частью культуры XXI века. Обязательна определённая надконфессиональность. Человек должен уходить корня ми в свои традиции, рассматривать их с более высо кой точки и понимать, что всё это как бы ступени внутри храма, а на крыше — огромное небо со звез дами, там нет изображения Христа или Будды. И не важно, через какие двери вы вышли на эту крышу — там уже единое космическое небо. Вспомним не раз цитированное послание Индии ко всему миру. Оно всего в трех словах, но очень емких, если в них вду маться. Это — единство в многообразии. Сохраняя многообразие, мы должны осознать единство. Мы, европейцы, все видим дуально попарно: черное и бе лое, он и она, правильно и неправильно, добро и зло. Такой подход не то чтобы не правильный, он прими тивный. Выше дуальности — понимание, что суще ствует и добро и зло, и да и нет.Как же практически достигнуть духовности? Я думаю, надо взять на вооружение то, чему учат нас все духовные Учителя человечества, — этический подход, подразумевающий морально-этическую оценку каждого своего шага, терпимость и понимание того, что все мы связаны друг с другом, как бы капли одного океана. И важнейшая из наших задач — служение человеку. Великий индийский просвети тель, религиозный деятель Свами Вивекананда ска зал прекрасные слова: «Если вы хотите найти Бога — служите человеку». Мне очень нравится ещё одно высказывание Вивекананды: «В будущем столетии Россия в духовном отношении поведет за собой мир, но путь к нему укажет Индия».И последнее — это конечно, самосовершенствование человека во имя общества, а общества во имя человека. Выйти же по ступеням на планетарное со знание — первейшая наша задача. И далее — на космическое, где мы, дети не Москвы и не Сокольников, не папы с мамой, а, как и вся наша земля, дети и час тицы космоса, и от нас зависит, будем ли мы и наши потомки жить хорошо или разрушим свой дом, и Зем ля прекратит свой полет в Космосе.КЪМ РУБРИКАТА: ДИАЛОГ НА РЕЛИГИИТЕ И КУЛТУРИТЕ